понедельник, 28 июля 2008
Dr. Jekyll, дорогой, с Днем Рождения, рости большой и талантливый.
Автор: Я, т.е.
Red_SquirrelФандом: ГП
Рейтинг: PG
Бета: мы сами с усами
Дисклаймент: все принадлежит сами знаете кому
читать дальше
Только начало
Сильный порывистый ветер гнал пыль по проселочной дороге, колыхал полевые травы наподобие морских волн, оставляя на губах вкус летних цветов. Жаркое июньское солнышко, миновав пик своей траектории, не спеша, ползло к западу, хотя до вечера было еще очень и очень далеко. Птичьи трели разносились где-то в вышине, под ясным, без единого облачка, небом, словно приглашая оторваться от земли и взлететь в небеса.
Единственный путник шел в этот полуденный час по старой дороге в сторону старого кладбища. Темно-синяя накидка как крылья развивалась за широкими плечами, и казалось не человек это, а нетопырь. Тяжелые сапоги оставляли на грунтовой дороге глубокие следы, которые через некоторое время затирал очередной порыв ветра.
Миновав скрипящую калитку, путник прошел мимо ухоженных могил вдоль каменной, кто знает когда сложенной, стены к самой старой части кладбища. Здесь, в тени древнего дуба он остановился. Провел рукой по жестким, неаккуратным, черным волосам. Оглянулся, не следит ли кто-нибудь за ним. Хотя предосторожность была излишней. Кладбище было сегодня пусто, даже сторож, и тот, похоже, сидел у себя в домике. Путник, усмехнулся, обнажая ряд неровных кривых зубов, и порывшись в складках мантии, извлек на свет божий палочку. Он три раза обошел вокруг древнего дуба, слегка касаясь рукой шершавой коры, коснулся палочкой ствола дерева, и пропал. Лишь отпечатки тяжелых сапог остались на примятой траве.
Ветер шумел в кроне многолетнего дуба, птицы все также пели, словно и не было перехода от одного мира к другому. Черноволосый волшебник, уверено печатая шаг, пошел прочь от старой стены, разделяющей маггловскую и магическую части кладбища. Дойдя до развилки протоптанных тропинок между могилами, он на мгновение замер в нерешительности, пытаясь определить, куда же ему все-таки идти. Решившись, двинулся к темному лесному массиву. Дойдя почти до самой кромки леса, волшебник остановился рядом со свежей могилой.
Простой памятник черного камня, живая фотография, с которой приветливо улыбался очень симпатичный парень в мантии с эмблемой Хаффлпаффа. Вокруг лежало множество букетов и венков, некоторые уже увядшие, некоторые совсем свежие, словно их только что положили. Темные ленты со стандартными фразами. Темноволосый маг, опять порылся в складках мантии и достал оттуда маленький, не больше спичечного коробка венок, взмахнул палочкой, увеличивая свое подношение. Через мгновение, в его руках лежал стандартный погребальный венок из мирта, украшенный желтыми хризантемами – цвет Хаффлпаффа – перевитый темно-зеленой лентой с серебристыми рунами.
Осторожно положив произведение флористического искусства рядом с такими же изделиями мастериц с Диагон Аллеи, маг опустился на корточки перед могилой, изучая фотографию на памятнике. Толстые пальцы скользнули по гладкому камню, повторяя завитки выгравированных букв – «Седрик Амос Диггори».
- Не думал, Флинт, что увижу тебя здесь. – Тихий голос, с шотландским акцентом разбил кладбищенскую тишину.
Маркус, невольно вздрогнул и оглянулся. Рядом, неловко переминаясь с ноги на ногу стоял, одетый в цвета Пушки Падл, Оливер Вуд.
- И тебе здравствуй, Вуд. – Густой бас бывшего слизеринского капитана был непривычно тих.
Оба замерли, не зная, что дальше сделать или сказать. Каждый пришел сюда не для того, чтобы встретить бывшего соперника. Точнее сказать, никто из них вообще не хотел увидеть здесь кого-либо. Оливер в принципе не воспринимал многолюдных похорон, и справедливо полагал, что близким родственникам усопших лишняя толпа мало знакомых людей может быть неприятна. Тем более, вряд ли бы, он, Оливер Вуд мог сказать родителям Седрика что-то принципиально новое. Да и вообще, самого Дигори Оливер знал не очень хорошо, просто воспитание и извечное Гриффиндорское не-то благородство, не-то глупость, как утверждал Снейп, не дало нынешнему вратарю второго состава Пушек Падл проигнорировать факт смерти на Трьох Мудром Турнире бывшего соперника и просто еще одного хорошего игрока в квиддич. И да, масла в огонь подлили обстоятельства трагического события, о коих газеты упорно молчали, но верные друзья из Гриффиндорской команды по квиддичу сочли необходимым рассказать в своих письмах. Но вот что здесь делал Маркус Флинт, бывший соперник и усопшего, и самого Оливера, было загадкой. Флинт же СЛИЗЕРИНИЦ, этим вообще все до потолка Большого Зала, лишь бы своя хата была с краю. Но было что-то во взгляде, голосе и позе тролеподобного бывшего капитана… Оливер не мог дать этому названия. И не грусть, и не сожаление… Вуд с каким-то удивлением поймал себя на мысли, что вообще не знает Флинта.
Тот тем временем поднялся с корточек, стряхнул невидимую былинку с плаща, посторонился, позволяя Вуду поближе подойти к могиле.
- Не буду тебе мешать, - тихо пробасил Флинт и развернулся было уходить.
- Э-э-э, спасибо конечно, но ты ведь вроде бы не закончил. – Оливер мысленно проклял себя за ту чепуху, которую нес. Но не мог остановиться. Было как-то неправильно прогонять Флинта, если уж он пришел сюда за тем же, что и сам Вуд – почтить память Седрика. Кладбище такое место, где всякие суетные мысли о бывшем соперничестве годичной давности выглядели неуместными. Маркус, пожал плечами, но остался. Оливер на всякий случай улыбнулся, только улыбка, вышла какой-то грустной и жалкой. Красный с желтым букет роз, обрамленный тем же миртом, нашел свое место рядом с венком Флинта.
Они стояли плечо к плечу и молчали, глядя на фотографию улыбающегося Седрика. И было в этом что-то правильное, нужное им обоим.
- О, какая красивая могила, думаю, Седрику это бы понравилось. – Напротив них, с другой стороны могилы стояла невысокая хрупкая лупоглазая девчушка, с длиннющей копной пепельных волос. Длинный плетеный шарф нежно-голубого цвета, небрежно завязанный на шее, отливающая на солнце оранжевым голубая летняя мантия, пестрые в разноцветную полоску гольфы и самодельный венок полевых цветов, который она трепетно прижимала к груди. Рядом с этой дикой цветовой гаммой даже двухцветная светлая форма Вуда выглядела на кладбище крайне прилично. Проигнорировав удивленные взгляды ребят, девчушка, встав на цыпочки, водрузила свой венок на памятник. Он всего секунду провисел на каком-то невидимом уступе и рухнул вниз, на пьедестал. Девочка нахмурилась. Неожиданно, даже для себя, Маркус поднял упавшие цветы, и пользуясь преимуществами своего роста, устроил венок на верхушке памятника, так, что бы казалось, он, как сползшая с макушки корона венчал темный камень.
- О, спасибо, - девчушка мечтательно улыбнулась Флинту, и похлопала неестественно светлыми глазами. – Так гораздо лучше.
- Ты родственница Седрика? – полюбопытствовал Оливер, пытаясь скрыть свое удивление поведение Флинта.
- Естественно, в некоторой степени.
- Сочувствую твоей потере, это, наверное, такой удар для твоей семьи…
- Для моей семьи? О, нет для моей семьи никакого удара. В смысле и мне и папочке очень грустно, что такое случилось, но не думаю что смерть незнакомого человека это действительно удар. Просто повод немного подумать…
- Э-э-э, в смысле. – Сказать что Оливер был ошарашен ничего не сказать. Даже обычно невозмутимый Марк с удивлением смотрел на девчушку, беспечно заложившую руки за спину и перекатывающуюся с носков на пятки и обратно.
- Ну, думать можно о разном, например про мухокрылых лепестринчиков, или что люди неправильно ведут себя на похоронах.
- Подожди, ты ведь сказала что ты родственница Диггори.
- А, ах это. Ну, мы все из одного рода – по прародителям Адаму и Еве. В магическом мире с этим вообще просто – все чистокровные семьи, так или иначе, родственники. Как результат куча наследственных болезней из-за кровесмесительных браков.
- Кхм-кх, - аж поперхнулся Флинт. Оливер уже мысленно приготовился защищать полоумную от праведного гнева представителя чистокровного семейства, но… - Что значит, люди неправильно ведут себя на похоронах.
- О, это ведь совсем просто. Как бы не было грустно и плохо от того, что тебя покидает близкий человек всегда надо помнить, что смерть это только начало. – Она опять улыбнулась мечтательной, не обращенной к кому-то конкретному улыбкой.
Ветер зашумел в листве, теплой волной пронесся над ними, словно нечаянно задев теплым крылом их лица.
- Определенно, только начало, - мечтательный голос, казалось, принадлежал не странной девочке, а духам воздуха.
Оливер удивленно посмотрел на нее и хотел что-то сказать, но не успел. Еще один сильный порыв ветра сорвал с тонкой шеи девчушки шарф, и, играя, понес его прямо на ребят. Рефлексы сработали раньше, чем даже сформировалась мысль. И Оливер и Маркус одновременно, подняли руки, пытаясь схватить голубую змейку. Плетеная материя пойманной птицей затрепетала в руках бывших капитанов квиддических сборных Хогвартса. Но ветер, явно не собирающийся так просто отдавать свою добычу, взревел с новой силой, заставляя свободные концы шарфа трепетать с новой силой, и прежде чем ребята что-то поняли, их руки оказались опутаны крепкой тонкой тканью. И как-то так вышло, что пальцы Оливера наткнулись на горячую ладонь Маркуса. Они замерли в недоумении, смущенные ситуацией, озадаченные прикосновением.
Они и раньше касались друг-друга, и всякий раз каждый из них делал все возможное, что бы другой об этом долго помнил – синяки, ссадины, царапины, болящие после ритуального рукопожатия пальцы. Но никогда это не случалось так, без цели доказать что-то, и Оливер на секунду подумал, как наверное приятно девушкам держать Маркуса за руку, когда ладошка полностью пропадает в огромной лапе бывшего слизеринца. И моментально покраснел от этих мыслей. Флинт с каким-то диким изумление смотрел в глаза Оливеру, не решаясь опустить взгляд, и боковым зрением Вуд отметил как покрылись тяжелым румянцем щеки Маркуса.
- Как забавно, - протянул мечтательный голос, и ребята наконец-то смогли оторваться друг от друга, опуская все еще запутанные в шарф руки. Девчушка опять заложила руки за спину, и по птичьи склонив голову, задумчиво смотрела сквозь все еще ошарашенных Оливера и Маркуса. – Знаете, у многих народов, когда люди женятся, их руки покрывают, или связывают чем-нибудь. У славян полотенцами, у арабов кажется лентами. Примерно как у вас сейчас.
А Оливер кажется думал, что не может смутиться еще больше. Теперь же и он и Флинт стояли красные как свеклы. С диким раздражением оба в унисон принялись выпутываться из треклятого шарфа. А девчушка даже не соизволила сказать им спасибо. Ее выпуклые серебристые глаза смотрели теперь на фотографию улыбающегося Седрика.
- Жалко, что мистер Диггори не слышал слов директора Дамблдора на Прощальном Пире. Их, пожалуй, и стоило бы выгравировать на памятнике.
- И что же сказал старик Дамби? – Радуясь смене темы, пробасил Флинт. Оливер был рад не меньше и поэтому даже проигнорировал неуважительное сокращение имени директора.
- О, он много чего говорил, но самое главное как обычно припас под конец. Если вам придется выбирать между тем, что просто и тем, что правильно, вспомните Седрика. Вот что сказал директор. Ну, это помимо новости о возвращении Вол…, т.е. Того-Кого-Нельзя-Называть.
Тишина опять повисла над свежей могилой, все трое теперь смотрели на фотографию с которой улыбался покойный. Оливер нервно скомкал тонкую ткань шарфа, из которого они с Флинтом уже благополучно выпутались.
- Он действительно был хорошим парнем, - тихо проговорил Маркус, - играл в квиддич средне, но парнем был хорошим.
Оливер просто кивнул головой соглашаясь.
- Ему было бы приятно, - опять неожиданно заговорила девчушка. – Вы не любили друг-друга в школе, а сейчас ВМЕСТЕ скорбите о нем. Думаю, Седрик порадовался бы, что хотя бы его кончина вас помирила. Смерть это действительно только начало.
- Тебя послушать, так он для этого и отдал Мерлину душу, - буркнул Флинт.
- Нет, что ты, врядли Седрику было приятно умирать, он, наверное, пожил бы еще, если бы мог. Но с другой стороны в мире все взаимосвязано, если что-то происходит, значит так надо, значит, есть какой-то непонятный нам смысл. Иначе и быть не может. – Девочка наконец-то соизволила посмотреть на хмурого Флинта, и совершенно не испугалась его фирменного «тролевского» выражения лица, которое в свое время до колик пугало всех первоклашек Хогвартса. Она просто улыбнулась ему.
- Не может быть смысла в смерти, смерть не может быть началом, уж тем более смерть молодого хорошего парня, который мог бы еще жить и радоваться жизни. – В голосе Маркуса звучало глубокое раздражение, что в купе с его злобной физиономией выглядело устрашающе, но девчушка только пожала плечами.
- Но он есть…
- Э-э-э, возьми, пожалуйста, свой шарфик, - решил вмешаться в назревающий скандал Оливер, - а то забудешь потом.
- О, спасибо, - девчушка забрала протянутый Оливером шарф и быстренько намотала его на шею, - было бы жалко его потерять. Он раньше был мамин.
- А где твоя мама, - Оливер улыбнулся своей «самой-самой» улыбкой, от нее даже МакГонагал таяла, иногда. – Она ведь уже волнуется, наверное.
- Моя мама не волнуется, могу точно сказать, тем более во-о-он она. – Девчушка махнула в сторону более старых могил. Ребята автоматически обернулись, пытаясь рассмотреть среди памятников женскую фигуру, но безрезультатно.
- Где?
- Пятая могила от леса.
- А вижу, - воскликнул Оливер, - вон она тебе машет.
- Это мой папа, вообще-то, но ты прав, он действительно мне машет. Пойду, пожалуй. Мы сегодня уезжаем в Норвегию искать морщерогих кизляков, а перед путешествием столько вещей еще нужно сделать.
Очередной раз, проигнорировав ошарашенные лица ребят, девочка вприпрыжку побежала в сторону своего отца.
- А где же ее мать, - задумчиво проговорил Вуд, и замер, увидев на лицо Маркуса. Оливер никогда за семь совместных лет учебы и не подозревал, что Флинт может так на кого-то смотреть. Искреннее сочувствие, боль и удивление, все это непривычно смотрелось на обычно равнодушном или злобном лице слизенринца.
- А ты не понял Вуд? – И тут до Оливера дошло. – Пятая могила от леса.
Вуд порывался что-то сказать, но не мог. Мысли благополучно покинули голову, и он мог только смотреть, как девчушка добежала до своего отца, как тот ее обнял, и как, взявшись за руки, они пошли к старой стене между двумя мирами, что бы окончательно пропасть за каменной кладкой.
Они опять стояли молча, в пол оборота к могиле Седрика, в пол оборота к старой кладбищенской стене. Каждый пытался осмыслить и понять, что же они все-таки видели и услышали.
Кто-то ухнул, пробуждая их от оцепенения, и большая серебристая сова тяжело хлопая крыльями, опустилась на протянутую Маркусом руку. Флинт хмыкнул, отвязал записку от совиной лапки, развернул, опять хмыкнул, что-то написал палочкой на обратной стороне пергамента и прицепив новое послание все к той же многострадальной лапе, отпустил сову. Птица сердито ухнула, покружила над ребятами два раза и улетела восвояси.
- Тебя уже ждут, - тихо заметил Оливер, который с тихим ужасом осознал, как ему не хочется, что бы Маркус уходил.
- Еще немного подождут, - пожал плечами Флинт. – Не хочешь проведать маму той малышки?
- Да, можно, пожалуй.
Белый обелиск венчал такой же венок из полевых цветов, что могилу Седрика. На фотографии в медальоне была изображена высокая светловолосая женщина, качающаяся на качелях. И у нее была та же мечтательная улыбка, как и у дочки.
- Лира Мария Лавгуд. Красивое имя. – Только и смог сказать Маркус, скользнув взглядом по датам рождения и смерти.
Оливер промолчал, прикидывая со скольки лет девочка полусирота. Цифры выходили неутешительные.
- Теперь, наверное, уже точно пора. – Наконец сказал он, и, не сговариваясь, ребята двинулись к стене между магловским и магическим кладбищем.
Все также молча, плечо к плечу они прошли весь путь что ранее проделали в одиночку. Вместе. Оливер только улыбнулся этой мысли. Девочка была права.
- Ну, было приятно тебя увидеть, - протянул Оливер руку Маркусу. Они стояли уже за пределами антиаппарационого щита, окружавшего кладбище, как раз под старым, покосившимся вязом, который рос здесь не иначе как для отметки магам. Флинт с большим интересом посмотрел на протянутую ладонь, но пожать ее не спешил. Оливер мгновенно пожалел о сказанном. – Еще увидимся, наверное, - и неловко опустил руку.
- Вуд, эм, тут такое дело. – Неожиданно заговорил Маркус. – Я, Хиггс и Пьюси обычно собираемся по пятницам у старика Тома где-то к шести часам. Так вот, сегодня мы как раз собирались пропустить пару стаканчиков в память о Седрике… И Пьюси встретил Роджера Девиса – капитана Райвенкло, если помнишь. В общем, слово за слово, Девис сегодня пьет вмести с нами. Собственно, об этом и была записка, которую принесла сова. Короче, я тут подумал, раз уже все равно компания не чисто слизеринская, то один гриф погоды не сделает. Не хочешь присоединиться?
- С удовольствием, - улыбнулся Оливер. – Но только помянуть Седрика, у меня режим как никак.
- Хорошо, тогда еще увидимся сегодня, - улыбнулся в ответ Маркус.
Последней мыслью Оливера перед аппарацией было то что это все только начало.
Пометка: Имя матери Луны я придумала сама, т.к. Ро никогда не говорила как ее зовут. Но если что, укажите, и я заменю.
@темы:
ГП,
Подарок,
Луна Лавгуд,
ФлинтВуд,
И-нет,
Праздники,
Переселяюсь в дайри,
Фанфики
-
-
20.09.2008 в 19:59Цинизма здесь нет и не будет. Мне просто стыдно, что я тебе такое подарила. Я же хотела, что бы подарок понравился не только как знак внимание, а как законченное и хороше произведение, тобишь наполнением. Ладно, исправлю, выложу - будет надеюсь лучше.